Как риски обострения торговых трений между мировыми акторами геополитики будет влиять на казахстанскую экономику, выяснял inbusiness.kz.
Обострение торговой войны между США и Китаем вновь стало фактором глобальной нестабильности. Повышение пошлин до 125%, с возможным ростом до 145%, влияет не только на две ведущие экономики мира — отражение ощущают и страны, находящиеся на периферии глобальной торговли, включая Казахстан. Чего ожидать казахстанцам в ближайшем будущем, разбирался корреспондент inbusiness.kz.
Экономист Руслан Султанов, автор Telegram-канала Tengenomika и основатель EconomyKZ.org, считает, что текущая торговая напряженность — это фактор высокой волатильности, с прямыми последствиями для сырьевых рынков и валют развивающихся стран.
"Повышение пошлин до 125% и заявления о возможном увеличении до 145% могут привести к повышенной волатильности на сырьевых рынках, сокращению глобального спроса, а также к девальвационным давлениям на валюты развивающихся стран, особенно с учетом того, что Китай — один из наших ключевых внешнеэкономических партнёров", — сказал эксперт.
Ситуацию усугубляет непредсказуемость шагов сторон — то пошлины вводятся, то откладываются на 90 дней, то снова угрожают новыми мерами. Рынки реагируют мгновенно, и Казахстан оказывается втянут в глобальную турбулентность.
"Это сказывается как на ценах на сырьевые товары (включая нефть и металлы), так и на валютных курсах", — говорит Султанов.
Казахстан — не эпицентр, но может выиграть
Однако не все так однозначно. По словам эксперта, торговые конфликты открывают и возможности для развивающихся стран, которые получают выгоду от перераспределения торговых потоков.
"Многие развивающиеся страны уже получили выгоду от перераспределения глобальных торговых потоков. Можно видеть возрастание интереса со стороны китайских партнёров к углублению инвестиционного и энергетического сотрудничества, а также возможное наращивание экспорта сельхозпродукции", — заметил экономист.
Несмотря на неопределенность, Султанов подчеркивает: не стоит поддаваться панике. Валютный курс, возможно, останется под давлением, но инструменты сглаживания у государства есть. Идёт работа над антикризисным планом на уровне Нацбанка, Министерства национальной экономики и отраслевых министерств.
"На мой взгляд, Казахстан не испытывает дефицита по ключевым потребительским товарам, а государство удерживает стабильность продовольственного рынка по ключевым социально-значимым позициям. Но в целом, людям следует воздерживаться от нерациональных трат или чрезмерных закупок. Это безотносительно ситуации в мире. Краткосрочные потребительские кредиты на несрочные и не критичные нужды, конечно, стоит тщательно обдумывать", — сказал он.
Бизнесу — не ждать, а просчитывать
По мнению Султанова, среднему и крупному бизнесу нужно быть дальновиднее.
"Сейчас есть возможность пересмотреть логистические цепочки и ориентироваться на рост китайского спроса. Казахстан уже начинает получать преимущества от диверсификации китайского импорта", — сказал он.
Экономист советует при планировании бюджета на 2025–2026 годы закладывать консервативные уровни цен на нефть— от 65 до 70 долларов за баррель Brent. Также важно уделить внимание хеджированию валютных и процентных рисков, особенно для компаний с валютными обязательствами или высокой импортозависимостью.
"Особенно это касается предприятий с валютными кредитами или импортозависимой структурой издержек. Это задачи самих предпринимателей — заранее продумывать варианты действий, а не ждать, что государство вместо него все продумает. Не стоит забывать, Казахстан – не эпицентр этих глобальных процессов, но способен извлекать из них и возможности, включая расширение экспорта в Китай, перераспределение инвестиций и рост интереса к Центральной Азии как к новому производственно-логистическому узлу. Думаю, что государственным структурам в рамках подготовки антикризисного пакета стоит учесть это. Но, оглядываясь на ситуацию сейчас — пока ситуация не столь критична. Главное сейчас — сохранять трезвую оценку рисков и использовать этот период для укрепления внутренней экономической устойчивости", — заключил Руслан Султанов.
Нефть падает не только из-за пошлин
Член клуба экспертов при сенате РК, автор Telegram-канала "Байдильдинов. Нефть" Олжас Байдильдинов обращает внимание на другой мощный фактор давления на экономику Казахстана — фундаментальные изменения на нефтяном рынке.
"У колебаний цен на нефть есть не только фактор тарифных войн, который безусловно влияет, но и сами фундаментальные факторы в виде спроса и предложения", — заметил эксперт.
Он напоминает, что ОПЕК+ сократила добычу примерно на 2,5 млн баррелей в сутки — больше, чем весь объём добычи Казахстана. Однако крупные игроки, особенно в Персидском заливе, начали игру на понижение.
"Вероятнее всего крупнейшие производители — страны Персидского залива нарастят добычу нефти, потому что при низких ценах на нефть уже не имеет значения сколько вы добываете и как ОПЕК+ влияет на рынок. Им, вероятнее всего, будет родная рубашка ближе к телу, то есть, родная промышленность и экономика ближе, поэтому они могут отказаться от жесткого контроля по квотам, которые есть сейчас. Очевидно, что это влияет в большей степени на рынок, чем то, что есть по этой линии тарифных войн. Потому что, если вы обратите внимание, цены на нефть начинали падать после того, как страны ОПЕК+ сказали, что нарастят добычу и дополнительные объёмы появятся. Плюс саудиты ещё до этого совещания ОПЕК+ начали снижать цену на свою нефть. Они на 2–3 доллара дали дисконт на Brent. Было понятно, что они настроены на то, чтобы увеличить добычу, чтобы снизить цену", — объяснил Байдильдинов.
По словам Байдильдинова, Казахстан оказался в неудобной ситуации: обещал сократить добычу, но фактически увеличил её. Причина в структуре добывающей отрасли.
"70% добычи — это киты: Тенгиз, Карачаганак, Кашаган — международные консорциумы. Они ни к какому соглашению присоединяться не могут. И если присоединятся — против них в их странах могут начать антимонопольное расследование", — заметил эксперт.
По словам Олжаса Байдильдинова, если консорциумы всё-таки пойдут на сокращение добычи, их могут обвинить в картельном сговоре, влиянии на цены. Именно поэтому они не делают этого, а Казахстан не может выполнить соглашение.
"Я вообще говорил, что Казахстан с треском выгонят из ОПЕК+, потому что Казахстан не сможет выполнять те квоты", — сказал эксперт.
60 долларов за баррель — новая реальность
Байдильдинов прогнозирует, что добыча нефти в мире будет расти, а цена стабилизируется на уровне $60 за баррель — или даже ниже. Это создаст дополнительное давление на тенге , поскольку бюджетная устойчивость Казахстана напрямую зависит от цен на нефть.
"Для Казахстана вы знаете есть всего два фактора, которые прогнозируются и закладываются в бюджете — это цена на нефть и добыча нефти, которая будет в Казахстане, то есть курс тенге к доллару. Поэтому, естественно, снижение цен на нефть, в первую очередь, скажется на курсе тенге. Нужно просто перемножить 470 на 75 — это курс, который был заложен в бюджете и 75 долларов за баррель, чтобы получить тенговую цену нефти. Чтобы бюджет балансировал, нужно это произведение разделить на 60 — и вы получите примерный курс, который нужен бюджету для балансирования", — заметил он.
Спикер также подчеркнул, что, естественно, Казахстан зависит от нефти, но если бы её не было, мы жили бы гораздо хуже.
"Наверное, кризис будет ещё год-два длиться, и нефтяной рынок будет так перетряхивать", — заключает эксперт.
И хотя Казахстан сегодня — не в эпицентре мировых катаклизмов, вопрос внутренней устойчивости выходит на первый план. Как показывает анализ, стране необходимо не только готовить антикризисные меры, но и извлекать выгоду из происходящего — в экспортной, инвестиционной и логистической политике.
