Правительство отчиталось об итогах реализации нового Нацпроекта «Сильные регионы — драйвер развития страны» за 2021 год. Причём параллельно до 2025 года уже реализуется достаточно дорогая госпрограмма «Ауыл ел бесігі» с теми же задачами. Чем оправдана страсть чиновников выдумывать новые документы без работы над ошибками в старых?

2 августа на заседании правительства сообщили, что реализация Нацпроекта в 2021 году позволила:

• довести показатель обеспеченности питьевой водой до 96% (в городах – 98%, в селах – 93%)
• снизить износ инженерной и транспортной инфраструктуры в моно- и малых городах с 57,6 до 45,5%
• ввести в эксплуатацию 17,1 млн кв. метров жилья
• увеличить долю дорог республиканского значения в нормативном состоянии до 90% (местного значения – до 80%)
• создать порядка 112 тысяч постоянных и временных рабочих мест

В 2022 году исполнение мероприятий Нацпроекта продолжается. Выделены средства на реализацию проектов в 576 селах, развитие инфраструктуры моно- и малых городов и приобретение жилья молодым специалистам.

Побег из села

Судя по цифрам, сельские жители теперь почти «в шоколаде». Но общая тенденция к переселению молодежи из сел в города говорит об обратном. С 1991 года в Казахстане реализованы как минимум четыре узкопрофильные госпрограммы, которые направлены на развитие сельских территорий. Помимо них ещё как минимум столько же проектов развития включали в себя целые разделы по модернизации сельской жизни. И сами сельчане, и изучение жизни регионов экспертами свидетельствуют о том, что хорошо жить на селе в Казахстане можно только на бумаге.

Доктор экономических наук, главный научный сотрудники Казахского НИИ экономики АПК и развития сельских территорий Шолпан Акимбекова ещё в 2019 году отмечала, что обустройство сел в казахстанских реалиях процесс куда более сложный, чем теоретически можно себе представить.

Продолжавшийся на протяжении десятилетий процесс измельчения сельской поселенческой сети (более половины – малочисленные, с населением менее 500 человек, где проживало 9,8% сельского населения) затруднял социальное обустройство сельских территорий. Это приводило к миграционному оттоку трудоспособного населения, особенно молодежи, из села в город и неизбежности урбанизации населения.

В сельских территориях до сих пор сохраняются социально-экономические диспропорции между уровнем и качеством жизни. В настоящее время в сельских территориях проживает 42% населения страны. С учетом особенностей развития агропродовольственного сектора и роста доходов от сельскохозяйственной деятельности, имеющийся переизбыток сельского населения, является одной из причин сдерживания роста уровня жизни населения, что осложняет планирование устойчивого развития страны,

указала Акимбекова.

Мы поинтересовались у неё, что она думает о новой концепции развития регионов, которой сейчас занялось правительство.

— Шолпан Уйсимбековна, вы не считаете, что государству следовало бы сконцентрироваться на реализации старых программ, нежели увлекаться созданием новых?

— Новая концепция развития сельских территорий нужна. У Казахстана достаточно большой опыт работы в этом направлении. Самая первая госпрограмма социально-экономического развития «Ауыл» была реализована ещё в 1991-1995 годах. Затем появлялись и другие проекты. Но поскольку территория у Казахстана большая, в глубинках по-прежнему множество нерешенных вопросов.

Одной из основных задач Национального проекта по развитию АПК РК определено стабильное повышение доходов 1 млн сельских жителей, а также обеспечение работой в сельском хозяйстве до 500 тысяч человек.

Сейчас поселенческий потенциал составляет более 6,3 тысячи сельских населённых пунктов. По последним данным наблюдается процесс укрупнения сел преимущественно за счёт ликвидации мелких с численностью от 50 до 200 человек. По оценке Министерства национальной экономики, в 3,5 тысячи сел есть нужный потенциал для создания комфортной среды проживания более 85% населения всех сельских территорий. А это — 56% от общего числа сельских населённых пунктов.

Кстати говоря, к такой оценке государство пришло и благодаря непрекращающимся и даже усиливающимся миграционным потокам. Время меняется, меняются настроения людей, особенно молодежи. Она устремляется в города, и это нормальный естественный процесс, который вовсе не говорит о том, что развивать села не нужно. В них по-прежнему живут люди, которым нужны образование и возможности для развития.

Но концептуально верно, когда села концентрируются вокруг районных центров

Таким образом гораздо эффективнее решать проблемы образования, медобслуживания и трудоустройства сельских жителей.

Страна одна, а жизнь разная

— Это те, где проживают от 10 тысяч населения? А что, например, делать сельчанам отдаленных аулов, где также кипит жизнь, но до райцентра сотни километров?

— Не обязательно. На севере, например, есть села и с гораздо меньшим количеством населения. Речь не о численности в данном случае, а о том, насколько село развито. Допустим, посёлок с полутора тысячами жителей имеет какое-то агрообразующее предприятие, которое трудоустраивает местных жителей, в нём есть хорошая школа и сохранилась инфраструктура. И таких населённых пунктов в Казахстане немало. Их нельзя упразднять. Более того, есть смысл их развивать, чтобы туда приезжала молодежь.

Также не будем забывать, что в разных регионах ситуация разная. Есть, например, зоны, непригодные для растениеводства, но люди приспособили их под занятия животноводством. Развитие таких территорий имеет перспективы и практический смысл.

Сейчас уже идёт третий этап модернизации сельских территорий, вложены колоссальные деньги в рамках нацпроекта «Ауыл ел бесігі» на инфраструктурное развитие сел, задействовано предпринимательство.

Так что все госпрограммы развития сельских территорий реализуются поэтапно. А концепция, предложенная премьер-министром, уже должна определить, к чему мы стремимся.

Но уравниловки никогда не будет, никогда не сравняются по уровню жизни село и город

Потому что образ жизни там совершенно разный.

Когда мы в рамках исследований нашего НИИ выезжали в регионы, убедились в том, что жители многих населённых пунктов даже не согласны с приходом так называемой цивилизации и предпочитают жить обособленно. Они привыкли пить родниковую воду, приспособились к ведению хозяйства в самых простых условиях. Но их дети давно перебрались в город. И этот процесс урбанизации населения неизбежен.

— Все предыдущие программы так или иначе были направлены на улучшение качества жизни сельского населения, развитие инфраструктуры, справедливый доступ сельского населения к централизованным услугам ЖКХ. Однако…

— Эти программы до сих пор работают в рамках своей сферы. Но в нашем случае мы говорим о достижении цели рассредоточить население в райцентры и города, поскольку нет смысла оставаться там, где даже в перспективе возможностей для развития все равно будет меньше. В сельской местности упала рождаемость как раз по той причине, что молодого населения там остается крайне мало.

То есть мы видим очевидные положительные сдвиги, но уровень и качество жизни сельского населения повышаются медленно. Сельская местность намного отстает от городской по наличию благоустроенного жилья, основных элементов социальной и инженерной инфраструктуры. Более трети сельских населённых пунктов не имеют подъездных дорог с твердым покрытием. Основная часть жилищного фонда остается без коммунальных услуг — не обеспечены горячей водой, канализацией, газом, мобильной связью, Интернет. Уровень сельского благоустройства с городской застройкой по отдельным видам инженерного оборудования значительно ниже, разрыв составляет от 2 (с центральным водопроводом) до 20 раз (с центральным отоплением).

Большие надежды связаны с реализацией Спецпроекта «Ауыл — Ел бесігі», нацеленного на модернизацию социально-экономической инфраструктуры села, его целевые индикаторы. Так, в планах к 2030 году обеспечить не менее 80% сельского населения современными стандартами качества проживания на селе, рост объёмов продукции товаров и услуг не менее, чем в 2,5 раза.

Дорогие наши села

— Многие эксперты отмечают, что наша главная проблема в том, что за 30 лет мы не научились реализовывать те хорошие документы, которые принимаем. Традиционно после принятия любой программы в первый год процесс идёт на ура, а затем происходит спад активности. Вспомнить программу «Ак булак», там десятки людей сели в тюрьму, потрачены миллиарды, а между тем по-прежнему не решена проблема водоснабжения отдаленных населённых пунктов. Программы принимаются одна за другой, но они никак не связаны между собой и у них нет преемственности.

— Не совсем так. В последние годы концептуально изменился подход к работе с сельскими территориями. Если раньше финансирование спускалось сверху без учета потребностей самого села, теперь жители населённых пунктов решают, что именно в данный момент для них в приоритете.

Но не будем забывать, что стабильная занятость остается основным условием роста доходов сельского населения. Диверсификация аграрной занятости привела к перераспределению сельских трудовых ресурсов в другие сферы деятельности, например услуги. Их доля увеличилась с 53% до 67%. При этом, свободной на рынке труда остается ниша в сфере заготовки, хранения, переработки и реализации сельхозпродукции, особенно плодоовощной, картофельной и мясо-молочной продукции. Не развита также сеть агросервисного обслуживания фермеров – агрохимическое, ремонтно-техническое обслуживание машинно-тракторного парка, грузоперевозки и прочее.

Эти проблемы — следствие неразвитости сельской экономики, в первую очередь — отсутствия перспектив альтернативной занятости сельского населения.

Низкая конкурентоспособность приводит к безработице или участию в теневой занятости

с минимальной оплатой труда и полным отсутствием социальных гарантий. Такая ситуация делает сельскохозяйственный труд не престижным, препятствует приходу на село квалифицированных кадров и росту эффективности производства, а также сдерживает решение социальных проблем. Отсюда — и отток молодого трудоспособного населения.

Разумеется, возникают и другие проблемы. Что касается, например, строительства сельских школ и детских садов, очень часто оказывается, что в глубинке совершенно не нужно строить ничего громадного, поскольку все меньше сельских школьников доучиваются до 11 класса, предпочитая при первой же возможности переехать в районный центр или город для получения профессии.

— Это же хороший индикатор того, что для молодежи жизнь на селе невыносима, поэтому она бежит в города.

— Не потому что невыносима, а потому что у молодого поколения другие приоритеты. В эпоху цифровизации хорошо видно, как живёт молодежь в других странах мира. И конечно, есть понимание того, что в городах возможностей больше, чем на селе.

Наш институт на протяжении многих лет говорит, что в сельской местности не должно проживать более 30% населения

Это очень затратно для государства.

Уровень развития сельской экономики непосредственно связан с эффективным использованием трудового потенциала села – главной и определяющей производительной силы. За последние 10 лет отмечается устойчивая тенденция старения возрастной структуры сельского населения, что обусловлено в основном миграционным оттоком трудоспособной молодежи, превышающей прирост сельского населения. Сейчас доля сельской молодежи в возрасте 15-28 лет составляет 21% против 27,3% в 2010 году. Неблагоприятная демографическая ситуация, вследствие которой наблюдается сокращение численности трудоспособной молодежи, усугубляет положение с трудовыми кадрами на селе.

Один из наших проектов в 2017-2018 годах подразумевал создание агрогородков по примеру Беларуси. Замечательный опыт, но как оказалось, в казахстанских реалиях перенять его пока невозможно. В глубинках не очень много предприятий, которые могли бы взять на себя роль градообразующих. Кроме того, мы предполагали, что этот белорусский опыт будем внедрять в аграрных регионах, но идёт полная диверсификация, предприятия часто меняют профиль работы, подстраиваются под тенденции в экономики, и это нормально.

Я считаю, что наш идеальный вариант — это укрупнение сел и их концентрация вокруг районов. Четко поставленная цель решает половину задачи. Конкретно понятно, что и где построить, какие коммуникации нужны в том или ином месте. Во всяком случае это уже не будут построенные бесхозные дороги в никуда, за которыми просто некому будет следить. Новая концепция развития регионов, о которой сейчас говорят в правительстве, как раз имеет больше целевых задач и меньше общих фраз.